Как-то раз (дело было еще в мои аспирантские годы) подруга поделилась со мной наблюдением: ее одногруппницы как-то мало заинтересованы в образовании, получении новых знаний и всем таком. Им нужен диплом по принципу «шоб було», а вообще-то они не собираются работать ни по специальности, ни в любой другой сфере. А собираются они выйти замуж — либо сразу после окончания учебы, либо прямо в процессе.

И вот недавно прочитанная книжка Бетти Фридан «Загадка женственности» воскресила у меня в памяти тот давний разговор. Потому что с той проблемой, которую заметила моя подруга, американские женщины столкнулись в 50-е годы. Когда читаешь книжку, удивляешься, до чего же многое похоже — ну просто один в один! Вот так же пошли всякие разговоры о «загадке женственности», об «особой женской природе», о «настоящих женщинах», которым для самореализации нужны только семья и дети. Поп-психология доходчиво объясняла жаждущим приобщиться к «науке», почему женщины устроены так, что им не нужны эта ваша политика и эти ваши серьезные проблемы. Девочки-школьницы были чуть ли не поголовно озабочены идеей женственности и привлекательности. Девушки поступали в колледжи институты только для того, чтобы или бросить их, не доучившись, или выскочить замуж сразу после окончания курса. Преподаватели подумывали даже о том, чтобы ввести для студенток специальный курс по домоводству и семейной жизни — все равно ж им это больше понадобится, чем вся прочая институтская наука. Махровым цветом расцвела всевозможная реклама, старающаяся подчеркнуть огромную важность работы по дому. Дескать, женщина-домохозяйка с помощью этой работы реализует свой творческий потенциал. Или она, как супергероиня, защищает всю семью от страшных и отвратительных микробов. А теперь вспомните, какие рекламы про героическую борьбу против микробов или за укрепление иммунитета идут по российскому ТВ - например, та реклама, где мать вручает ребенку бутылочку питьевого йогурта или покупает ему некое чудо-мыло, и дитё потом весь день ходит в прозрачном пузыре, который не может пробить ни один болезнетворный микроб. Чем не искусственное завышение важности материнской роли для того, чтобы скрыть неудобный факт: всем этим может заниматься и работающая женщина, совершенно необязательно проводить дома 24 часа, 7 дней в неделю.

Ну а дальше в книжке описывается, как американские женщины дошли до жизни такой и что теперь с ними происходит. Если вкратце, то виной всему травмы военного поколения: часть мальчиков погибла во время Второй Мировой войны, девочки, истосковавшиеся по безопасности довоенного времени, быстренько расхватали оставшихся и поспешили наладить с ними уютненький быт, чтобы забыть обо всем страшном, что случилось в мире. Ну, в общем, и для России это справедливо, только травмирующим событием послужили уже «лихие девяностые», когда непонятно было, что делать с нежданно обретенной свободой и как вообще выживать.

Но за все хорошее приходится платить, и (перефразируя известное изречение) тот, кто готов променять свободу на безопасность, в итоге не получит ни свободы, ни безопасности. Американские женщины вдруг обнаружили себя в ловушке. Они поняли, что остро страдают от чувства собственной нереализованности. Кто-то пытался заглушить его, рожая все новых и новых детей — второго, третьего, шестого — потому что пока женщина нянчится с еще беспомощным ребенком, она вроде как и нужна, а когда ребенок вырастает, образовавшуюся в жизни матери пустоту заполнить нечем. Еще вариант —поломать жизнь ребенку и сделать его навсегда беспомощным и навеки привязанным к мамочке. Еще можно с головой уйти в домашнюю работу — бесконечно протирать пыль, стирать постельное белье по два раза в неделю, а одежду — каждый день (ах да, и еще тщательно сортировать все это перед стиркой), ну и так далее, см. выше про героическую борьбу с микробами. Но все эти меры в итоге оказывались бесполезными, женщины продолжали тосковать в своих золотых клетках, а кое-кто доходил и до самоубийства.

Хорошая новость для российских женщин: те американки 50-60-х годов прошлого века нашли-таки выход (подсказка: в феминистском движении), и это внушает осторожный оптимизм. Если те женщины досыта наелись всей этой лабуды про «загадку женственности» и «истинное женское предназначение» и сказали: «С нас хватит!», значит, и российским женщинам, которые сейчас мечтают быть за мужем, как за каменной стеной (и отключить мозги), рано или поздно эта мечта надоест. И тогда они тоже бросят вызов всем этим «традиционным ценностям», которые на практике означают лишь одно: чтобы женщина сидела дома и не отсвечивала. Лишь бы только к тому времени, когда протест созреет, наше дорогое и любимое государство не создало такие условия, в которых любой протест невозможен.

P.S. Ну и на закуску, в качестве постскриптума, пара слов о недостатках книги. Первое — это несколько идеализированные представления Бетти Фридан о Советском Союзе, где женщины равны мужчинам, свободны и воспитывают таких же свободных детей. Хотя на практике «равенство» обернулось для женщин двойным рабством: мало того что дома тянуть лямку, так еще и на государство изволь отработать. Собственно, это стало причиной того, что часть женщин, заставших СССР, с недоверием относится к феминизму: мол, его смысл в том, чтобы оставить женщине ровно столько прав, сколько у нее уже есть, зато навесить новых обязанностей. А уж про все, что в СССР было связано с сексом, беременностью (или ее предотвращением) и рождением детей, лучше вообще не вспоминать — такого тотального пренебрежения женским телом и его потребностями Бетти Фридан и в кошмарном сне не видела.

Второй недостаток книги связан уже с переводом. Переводчицы почему-то упорно стремятся использовать предлог «благодаря» там, где по смыслу подходит «из-за». В результате получается, что женщинам так плохо БЛАГОДАРЯ неправильным представлениям, господствующим в обществе. Ага, и с собой они кончают, видимо, благодаря депрессии. Ну спасибо, блин!